«Страшно и тяжело». Интервью с врачом больницы им.Боткина, которая лечит зараженных COVID-19 орловчан‼
Елена Афоничева работает инфекционистом в больнице им. Боткина шестой год. В одном учреждении, но трех разных местах: с детьми, во взрослой поликлинике и в стационаре. Сейчас она на передовой. Елена Андреевна одна из шести врачей, которые работают непосредственно с зараженными коронавирусной инфекцией. Каково состояние заболевших, приходилось ли подключать их к аппаратам ИВЛ, как ведут себя буйные зараженные, как поделены «чистые» и «грязные» зоны. Об этом "Орловским новостям" удалось поговорить с врачом лично. В первую очередь, интервью обязательно к прочтению тем, кто до сих пор не верит в COVID -19.
- Елена Андреевна, вы только со смены. Как прошло дежурство?
- Сегодня мы вообще ночь не спали. За ночь поступило шесть человек с подтвержденным диагнозом. Буквально каждый час. Нужно одеться, принять, отписать, посмотреть, утром сделать обход. Сегодня пришлось задержаться, потому что при нашем раскладе, по-хорошему, мы успеваем за ночь троих принять, а было шесть. И я не могу уйти, не закончив работу. Нас всего 6 врачей, мы меняемся сутки- через двое. Маловато нас, но с другой стороны и работать больше некому, тут специфика – знать нужно все. Это не просто противовирусное назначить, сплошная диагностика. Потому что куча других болезней у людей, нельзя вызвать в «грязную» зону ни эндокринолога, ни невролога. Мы по двое дежурим, напарнице сегодня досталось, пациент на нее кидался.
- И такое бывает?
- Пациент лежал один в палате, нам нужно было положить еще одного. Они все положительные - раньше заболел или позже, все уже зараженные. Вот она поднялась сказать, что будет сосед. Начался скандал, вплоть до того, что руки не поднял. «Я буду тут один, вы меня тут насильно держите, отпустите меня домой». Пришлось полицию вызывать. Случаев хватает. Либо спрашивают, почему у нас нет вай-фая. Будто приезжают в санаторий. И отпустить мы его не можем – потому что такой человек дома сидеть не будет. Это страшно, ведь у нас у всех есть семьи, свои старики, которые по 90 лет прожили. Просто страшно умереть от этой гадости. Поэтому разный есть контингент, но есть очень хорошие люди, понимающие.
- Задумывались ли, что врач-инфекционист окажется на передовой?
- Да, думала. Когда специальность выбирала, у нас медики в семье разных специальностей, выбирала анестезиолог-реаниматолог, психиатр –нарколог. А бабушка настояла сразу, говорит, что инфекции -это болезнь 21 века. Конечно, первое время было интересно, все разное, узнавала профессию все глубже. Не да такой степени конечно. Даже не думала, что будем тут сутками жить. У нас был случай, когда приехали 6 скорых сразу. Это было в прошлое дежурство. У нас есть рации, я позвонила доктору, принимала одного и отправляла его наверх к нему. И так по циркуляции. Но я люблю свою работу до фанатизма.
- Ваше инфекционное отделение как-то переоснащали?
- Боксы изначально были полностью оснащены, там и кислород был. Второй этаж инфекционного отделения – это полубокс. Там были кишечные палаты, сейчас они не нужны. Третий этаж – это гепатит, ВИЧ-инфекции. Теперь у нас полностью корпус переделан, везде провели кислород, поставили аппараты ИВЛ, у нас перенесли ординаторскую – она была посередине корпуса. Теперь мы временно изолируемся на кафедре внутренних болезней. То есть где я раньше училась, теперь я провожу ночи и дни. Конечно, не знаю, как мы будем дальше жить. Наша жизнь перевернулась с ног на голову.
- Как строится ваш день? Вы приходите к 8 утра?
- Да, переодеваемся и вместе с врачами, которых мы меняем, устраиваем своего рода свою планерку –кто температурил, кто и как себя чувствовал, кого положили. Врачи сдают мазки и уходят домой. Но это происходит не каждый день, раз в 10 дней. Каждый день сдавать не информативно. Но я сегодня тоже сдала, поступивших было много, да и просто на всякий случай. Затем мы экипируемся и делаем обход, почему сразу? Потому что может и не быть возможности. А идти к людям нужно – кто-то поступил вечером, врач не успел зайти, у них начинается паника и нужны разъяснения. Проводим обход, у нас теперь везде «грязная» зона. Если раньше у нас была хотя бы чистая зона, где мы переодевались, из бокса выходили и раздевались, одевались и вновь в бокс выходили. То теперь мы одеваемся сразу и полноценно проводим обход, все время в этом костюме – мы, медсестры, санитарки.
- То есть 12 часов вы этот костюм не снимаете?
- Нет, почему. Мы делаем обход, если нам не звонили из скорой и не предупреждали, что везут нового зараженного, то я захожу в «чистую зону», переодеваюсь и иду писать дневники, веду работу с историями.
(Елена Андреевна в защитном костюме)
- То есть к вам везут уже с подтверждёнными ковидом?
- В основном да. Эти люди обследовались в поликлинике, где-то в стационаре, например, в Семашко. Мужчина попал туда в кардиологическое отделение, его изолировали, так как подозревали – у него была температура. Взяли мазок и перенаправили к нам. Или они едут из неблагоприятных зон – и там есть типичная «клиника». Например, 11 числа мужчина приехал из Москвы: температура, сухой кашель, боль за грудиной. Вроде он ни с кем не контактировал, но приехал в общем вагоне. Даже если первый анализ отрицательный, у нас есть третий этаж – там еще остается несколько человек отрицательных, для них есть отдельная зона, у кого бронхит, пневмония, но анализ отрицательный. И они там долечиваются. Как только приходит второй анализ отрицательный, их можно выписывать. Бывает, что приехали откуда –то и есть симптомы, они вызывают врача на дом, у них берут анализ. И дальше они дома ждут результатов. А если подтверждается, то их из дома уже привозят к нам. Был случай, когда мужчина на своей машине приехал. Говорит, еду и чувствую, что мне плохо, сразу завернул к нам и самостоятельно пришел.
-Сколько сейчас находится человек в отделении. И какой контингент?
- 27 человек. Корпус практически полностью заполнен ковид-положительными. Не поверите, но большинство мужчин. Причем они поступают 22 года, 27 лет, 30, 34, 41 , 51 и есть три дедушки –1935-1938 года. Один дедушка тяжеловатый, сегодня будет решаться вопрос и сажать на ИВЛ. В данном случае лучше перестраховаться. От него заразилась супруга, они вместе в боксе лежат. Еще 8 человек с пневмониями, 12 в средней степени тяжести.
- У всех есть симптоматика?
- Нет, есть те, кто себя чувствует шикарно и думает, что мы держим их силой. Хотя не было никого, чтобы была стабильная температура 36,6. У всех хоть чуть-чуть под вечер, но температура была.
- А какие симптомы у остальных?
- Температура, сухой кашель, боль за грудиной, озноб. Но это все к вечеру. Днем, в основном, ни у кого жалоб нет, утром на обходе все говорят, что чувствуют себя прекрасно. Начинается вечер – и начинается. Многие говорят, что «дерёт» горло. Температура поднимается до 39.
- Как лечите?
- Даем противовирусные, а дальше чисто симптоматически. У нас всегда такие больные были –похоже на грипп, на пневмонию. Говорят, что они обоняние теряют. Но при любом гриппе, пневмонии и ангине происходит атрофия слизистых. И это не специфический признак как все думают. Появился сухой кашель, дадим таблетки и сироп, чтобы стал не сухой. Горло заболело – полоскать. Температура повысилась – значит парацетамол, не помогает – значит внутривенно. Все по инерции.
- Сколько в среднем здесь находятся больные?
- Все зависит от результата анализа. Если у кого анализ отрицательный, то повторный мы берем на третьи сутки. Если и второй отрицательный, то мы наблюдаем пару дней. Если «клиники» нет, мы спокойно выписываем. Имеем право с двумя отрицательными результатами выписывать. Собственно, так и выписали первых. А с положительными посложнее, повторный мазок у таких пациентов мы берем только на 10 день, потом 12 и так до тех пор, пока не будет отрицательные.
- Уже трое вылечились?
- Да, это были две семейные пары. Первые больные выздоровели через 14 дней. На 15 день выписаны были. Но в одной паре – жена болела, а муж нет. Они пролежали вместе 14 дней в боксе, а он не заболел. К него первый был положительный. Потом приходит – у нее положительный, у него отрицательный, она опять положительный, у него отрицательный. И так он дошёл до конца «чистым». Видите, но они лежали столько дней в одном боксе. Они супруги, обнимались, целовались, в конце концов, это маленькое помещение.
- В общем, вирус коварный.
- Да. И почему-то почти все мужчины.
- Кого кладете в специализированные боксы, что на первом этаже?
- Пока мы стараемся больных поднимать на 2 этаж. Там полностью все положительные находятся, полноценные палаты и оборудование. Боксы оставляем для тяжелых и, так сказать, для непонятных. Например, вчера больного с поезда сняли с температурой. Ну а вдруг он не болеет, результатов анализа еще не было. Поэтому положили в бокс под наблюдение пока не придут анализы и снимок. А на следующий день приходит анализ – там кладем либо в «чистую», либо в «грязную» зоны.
(изолированные боксы в больнице им. Боткина)
- «Чистая» у вас где?
- Это наша ординаторская и третий этаж, где находятся больные, но не с ковидом. И вот к ним у нас отдельная лестница прямо с ординаторской. Дверь заблокирована. Мы к ним заходим в маске, халате. По всему остальному пространству ходим в костюмах. Есть специальные стрелочки, по которым нужно передвигаться. Также и для санитарок, которые перемещаются, они замачивают вещи, стирают. Они имеют право передвигаться только по «грязной» зоне. Иначе смысла нет, это наша безопасность. Там есть и дезары, которые, грубо говоря, фильтруют грязный воздух на чистый.
- Как пациенты на все происходящее реагируют?
- Сначала у них испуг. Эти действия напоминают военное время. Это, конечно, давит на психику. Мы пытаемся больше разговаривать и все уточнять. Некоторые рассказывают, а кто-то пытается скрыть, например, контакт с кем-то. Если ездил куда- то, то говорит, что был один. А потом выясняется, что ехал с женой, завёз по пути тестя и тещу. Мужчины, как правило врут. Дальнобойщики особенно – загрузил- выгрузил, никуда не ходил, не останавливался. В реальности даже гд-то ночевал, и анализ приходит положительный.
- Есть у вас правила, которыми вы дополнительно себя пытаетесь обезопасить?
- Всегда моемся до локтей, даже если верхняя одежда была. Лицо не трогаем. Очки вообще не снимаю, все время в них. Когда домой приезжаю, обязательно мою волосы – кстати, ваши длинные тоже нужно прятать под пальто или не распускать. Особенно в магазинах, каких-то тесных помещениях. Это не доказано, но они могут попасть по лицу и по слизистым.
- Обязательно этот момент учту.
- Дома тоже промываю нос с горлом. Сначала нос, потом зев. А не наоборот. Уже есть чувство страха, не потому что боюсь заболеть, если меня там не будет, у нас собьется смена. Мы идем друг за дружкой и сдаваться нам нельзя.
- Вы очень уставшая после смены. Два дня хватает отдохнуть?
- Конечно нет, только в себя приходишь, а уже обратно. Сегодня, считай, день потерян. К вечеру только лягу, а проснусь в обед завтра. Тяжело, но нам никогда не было легко. Просто этого раньше никто не касался, недооценивали наш труд. Но мы клятву давали, по-другому нельзя.
- Родные переживают? Может помогают как-то?
- Дома сидят. Мама меня как на войну на смену провожает, плачет. Я стараюсь к ним не ездить, там у них еще соседи интересные, говорят, у тебя дочь в инфекционном работает, не выходите на улицу, а то нас всех заразите. Хватает проблем у родителей. Муж помогает – готовит обеды и не мешает, когда я сплю. Незнакомые люди помогают. Удивительно, но нас тут кормят. Привозят обед, правда, мы никогда не обедаем, а кушать успеваем только ночью, часа в 2. Но очень вкусно, приятен факт, что кто-то о нас заботится. На каждого привозят боксы, даже на санитарок. Как-то выпечку привозили. Кто-то воду в пятилитровых бутылках возил, кто-то крем для рук , знают, что мы все время руки моем – они жутко сохнут. Это мелочи, но такие приятные. У нас такой менталитет в городе, что я в жизни не ожидала такой реакции от простых людей.
- Как думаете, это пик? Или еще нет?
- Майские праздники покажут. Вербное воскресение уже показало, что люди вышли из дома. Я очень прошу, призываю, остаться их дома. Обидно, что труд наш многие не ценят. Но если уж и выходите из дома, то соблюдайте правила, даже не про маску сейчас говорю, а про элементарное. Держите дистанцию, не подходите близко друг к другу, тем более к толпе. Нам нужно остановить все это, а потом еще последствия устранить. Будьте здоровы.
- Спасибо. И Вы тоже.
